– Сам я родовой казак, – рассказывает М.А. Григорьев. – Мои предки как по отцовской, так и по материнской линии были казаками станицы Нежинской, что в Оренбургском районе. Как известно, она образовалась 1742 года^[, то есть при освоении нашего края. Однако при советской власти родители старались не вспоминать казачье происхождение. Тогда ведь только за синие лампасы людей увозили так далеко, что никто и никогда их уже не видел! Но как ни пытались извести казачий дух, ничего не получалось. Казаки – не нация, хотя есть историки, которые утверждают именно так. Казачество – это состояние души. В Российской империи они одновременно и земли российские защищали, и работали до седьмого пота. В советские же времена казачий характер проявлялся в удивительной целеустремленности, которая выводит человека в лидеры. И Оренбургский район это подтверждает.

Поначалу, правда, возрождение казачества представлялось мне чем-то несерьезным. Ситуация начала меняться, когда казачье движение попало в поле зрения Президента Российской Федерации, особенно при нынешнем главе государства Владимире Путине. Появились казачьи структуры при областных и краевых администрациях, а у руководителей крупных муниципальных образований – советники по казачеству.

Потихоньку те, кто играл в казаков, отошли в тень. На первый план вышли серьезные руководители. Такие как Иван Павлычев, Михаил Голодников в Оренбургском, Иван Жабин в Пономаревском, Василий Неретин в Шарлыкском районах, Александр Николаев в областном центре, Павел Зинченко и Игорь Сергеев на востоке области в Новотроицке и Орске, на Западе области Александр Сапрыкин. Они не просто возрождали обычаи и традиции, но через основание казачьих предприятий давали движению экономическую основу существования. Ведь атаман согласно присяге обязан не только заботиться о военной выучке казаков, но и обеспечить всех работой. Не зря во время посвящения в атаманы на одно плечо вешают шашку (символ военной власти), а на другое – полотенце (символ хозяйственной власти). Сам же новый атаман обязуется относиться к своим подчиненным, как отец к детям.

Казак – человек военный

Но военное дело в казачьих станицах было главенствующим. С малого возраста казачата приучались владеть оружием, проходили сборы. Важным психологическим моментом здесь было то, что молодые казаки были готовы дать отпор любому врагу.

–  На мой взгляд, в Советском Союзе взяли за основу именно эту систему военной подготовки, – говорит Мустафа Григорьев. – До Великой Отечественной войны, например, и сразу после нее работали стрелковые тиры по всей стране. Даже в деревне любой мальчишка или девчонка могли научиться стрелять и стать «ворошиловским стрелком». Полезной была начальная военная подготовка в школах, а также сдача норм БГТО и ГТО. К сожалению, в нашем советском прошлом не было системы, когда земляки служили в одном и том же воинском подразделении, как это было заведено у казаков, с рождения приписываемых к конкретной части. Понятно, что в этом случае ни о какой «дедовщине» не могло бы быть и речи.

Сегодня мы видим казаков добровольцев, которые пошли защищать русский мир. Ведь есть примеры у нас в регионе, когда казаки, которые ведут успешно свой бизнес, оставляли предприятия и шли в военкоматы записываться добровольцами. Сегодня мне не стыдно за казачество.

Слава Богу что мы казаки!

_

Оренбургский казак М.А. Григорьев