Атаман Уфимо – Табынского отдела Оренбургского казачьего войска Андрей Владимирович Мусин дал интервью журналисту Валерию Зотову о возрождении казачества в России и Башкортостане, о взаимоотношениях казачества и власти.

Андрей Владимирович Мусин общественный деятель, участвует в ключевых событиях по возрождению казачества, как в Башкортостане так и за ее пределами.

Валерий Зотов: – Для истории России казачество, на мой взгляд, является особым романтическом мифом, пропитанным удалью, лихостью, свободным духом и даже стремлением к бунту и протесту.  Кондратий Булавин, Степан Разин, Емельян Пугачев… Понимаете, о чем я говорю.

Андрей Мусин: – Сегодня у казачества России очень сложный период. Возродившись более 30 лет назад, казаки показали себя организованной силой, а их добровольное участие в военных конфликтах на территории бывшего Советского Союза, так напугало либералов, что они решили тем или иным способом избавиться от казачьего движения, использовав старый, как мир рецепт, стравливай, разделяй и властвуй. Так политтехнологами было создано в противовес общественному казачьему движение, ручное продажное собранное из кого попало так называемое реестровое казачество, которое превратилось в придворную силу и финансовый кошелек чиновников от казачества, которые пилят бюджетные деньги, выделяемые для возрождения казачества. Государство никогда не учитывало интересы самого казачества. Казачество должно уметь само отстаивать свои интересы.
Валерий Зотов: – Атаман, Вы один из тех, кто считает казачество отдельным народом, ратуете за этническую казачью идентификацию. Расскажите, как вы относитесь к высказываниям реестрового атамана Всероссийского казачьего общества Николая Долуды, Президенту в свое время он заявлял, что нужно, чтобы на Кубани был миллион казаков. А лучше — два. Насколько реально вырастить двухмиллионный народ? Хотелось бы сослаться на высказывания первого кубанского атамана казачьего генерала Громова.

Андрей Мусин: — Да можно и все 5 млн населения края назвать казаками, как это делают некоторые реестровые атаманы, вписывая туда кого попало. Но только казаков от этого больше не станет. В 1992 году, если я не ошибаюсь, одна социологическая служба проводила исследование — мол, сколько на Кубани живет потомков казаков. Насчитали около миллиона человек. Но надо понимать, что это все очень разные люди. Некоторые сохранили свою этническую принадлежность, сохранили понимание того, что они казаки. Таких, увы, очень мало. Большинство же утратило связь. Они никак не участвуют в жизни казачества. Конечно, можно и за их счет пополнять ряды реестрового казачества, но только есть ли в этом смысл?

Знаете, для меня мерилом принадлежности к казачеству является хотя бы элементарная способность ответить на вопрос, а знаешь ли ты свою родословную из какой ты станицы. Если человек даже городской, то он все равно должен знать, из какой станицы его деды и прадеды. Ну а если человек даже на такой вопрос ответить не может, то какой же это казак.

И можно было бы еще такой эксперимент провести. Сейчас пошив одежды для реестровых осуществляется в основном за счет муниципального бюджета. Давайте вернемся к традициям — если каждый будет покупать форму за свой счет, индивидуально для себя. Сколько тогда членов казачьего общества останется в реестровом строю?

Валерий Зотов: – Как вы относитесь к формированию казачьих классов?

А.В.Мусин: — Идея-то сама хорошая. Но вопрос тут в другом. Что преподается в этих классах, как это преподается и нужно ли это вообще детям и их родителям? Вот, например, Екатеренбург  — это же не исконно казачий регион. Но там тоже вводятся обязательные казачьи классы. Зачем? Все должно создаваться там, где в этом нуждаются, где это получает поддержку. Некоторые сошлются на патриотическое воспитание молодежи и школьников, а что других военных патриотических движений и героев из народа разве нет?

К тому же с кадрами есть большие сложности. Вот мне звонят и говорят, нужен наставник казачьих классов. А это же большая проблема. Нужно найти такого казака, который бы приходил в школу и который бы каждый свой визит превращал для школьников в интересное приключение образовательное. Чтобы школьники узнавали что-то новое о казачестве, задумывались об истории края. А не только слушали рассказ о том, что казаки — это патриоты, самые патриотичные люди — это казаки и что казаки — это патриоты в третьей степени. Нужна конкретика, нужны факты, нужно что-то интересное говорить. Это все тяжелая работа, на которую не каждый способен. Учитель в школе работает всю жизнь, но все равно к каждому уроку он готовится. А казак-наставник тогда и вовсе должен этим заниматься и днем, и ночью, а их в казачьих школах просто нет. Кто будет прививать ребятам казачий дух и традиции.?  Казачьи классы должны формироваться только на добровольной основе. Когда с этим согласны и родители и учителя имеют возможность все это реализовать. Чтобы воспитать настоящего казака, а не сделать что-то ради галочки, нужно провести долгую и кропотливую работу. И эта работа должна проводиться не только в школах, но и в семье — это гораздо важнее даже.  Кстати, когда реестровый атаман Оренбургского отдела Сергей Слепов (признан врагом казачьего народа) заявляет о 10 тысячах реестровых членах казачьих обществ в Оренбургской области, это простое вранье и обман, но какое отношение имеет к истинному казачеству, граждане изъявившие желание нести государеву службу? Туда кто угодно может пойти работать. Сейчас люди в работе нуждаются. Если работу предлагают, то и казаками они готовы называться и казаками работать. Но надо, чтобы казачья справа не была просто формой, а соответствовала содержанию. Когда форма без содержания, перед нами просто человек, надевающий спецодежду и идущий на работу. Это не казак.

Валерий Зотов: – То есть вместо реальной работы по возрождению самосознания казаков сейчас перед нами и президентом региональные власти проповедуют лишь популизм и политическую демагогию?

А.В.Мусин: — Мы имеем дело с казачеством как со службой. Так один из идеологов возрождения  казачества в Оренбуржье Александр Иванович Николаев говорил – “что государство всегда — и при царе, и при советской власти, и при нынешней власти — брало от казачества то, что ему выгодно. Государство никогда не учитывало интересы самого казачества. Казачество должно уметь само отстаивать свои интересы”. Чиновники от казачества хорошо говорят о возрождении казачьего уклада жизни, культуры, традиций, обычаев, элементов хозяйствования. Но одно дело сказать, а реализовать сказанное — совсем другое дело. У нас ведь сейчас на каждом углу говорят о возрождении обычаев, традиций. Но в чем суть этих традиций? На это вам чиновники не ответят. Традиции должны формировать систему ценностей, систему взглядов, понимание того, что такое добро и что такое зло. Легко говорить о возрождении традиций, не понимая, что собой эти традиции представляют. Заниматься же реальной работой по их возрождению — дело крайне сложное и к этому наши чиновники не стремятся, оставляя казакам только песни и пляски, да с красной повязкой ходить в роли дружинника. Так что попытка насильно навязать обществу казачество и казачий уклад жизни —  в конечном счете обернется лишь непониманием. Нельзя ничего навязывать. Ни казачьи классы, ни принадлежность к казачеству. Нужно вести реальную работу с теми, кто в этом заинтересован.

Уже сегодня мы видим непримиримое противостояние между коренным общественным казачеством и реестровым сбродом, собранным из кого либо, которое готово вылиться в кровавые разборки между общественниками и реестровиками.  Так же мы прекрасно видим, как эти новые всероссийские атаманы  просто дурят Президента России.

Валерий Зотов: – «По данным последней Всероссийской переписи населения, только на Кубани насчитывается около 5,5 тыс. казаков. Тех казаков, для которых «казак» — это этническая принадлежность. Т.е. то, о чем вы говорите. В том же году атаман Долуда говорил, что численность казаков в крае — 130 тыс. человек. Получается, что лишь каждый 24-й, состоящий в казачьем войске, осознает этническую принадлежность к казачеству. Как думаете, за последние года ситуация изменилась?

А.В.Мусин: — Думаю, что нет. Ситуация не изменилась. Если сейчас провести перепись, то казаков, наверное, еще меньше будет.  Потому что казак должен осознавать себя казаком.  Казак и человек, состоящий в казачестве, — это разные  вещи.

Интересно от куда в соседнем Оренбурге взяли 10 тысяч мертвых душ? Видимо когда хочется то можно нарисовать сколько угодно, лишь бы показать свою значимость власти. Не прошли им даром прочитанные записки Гоголя «Мертвые души» и Сергей Слепов очень точно вписался в роль Чичикова. Спрашивается, а для чего создавать реестровое казачество, какие ему определены виды службы и его роль в общественном организме страны? Что мы видим из Указа Президента – охрана общественного порядка, охрана лесов, отдельные виды с МЧС, защита границы. Но  если тут как следует разобраться, то мы увидим, что это уже дебилизм, да и разве отцы основатели возрождения казачества к этому стремились? Зачем дублировать Закон «Об общественных дружинах», об общественных спасателях и пожарных из граждан России и т.д.? Вопросы, вопросы, вопросы ответы конечно на них есть и они не очень лицеприятны для власти и чиновников от казачества. Даже если взять те официальные цифры, которые нам подсовывают чиновники от казачества, то видно что от Калининграда до Сахалина те кто причисляет себя к казачеству, вместе с реестровым сбродом набирается около 5-миллионов человек, из них реестровых на бумагах вместе с мертвыми душами 850 000 и те постепенно разбегаются из за чего у чиновников головная боль, как удержать это разношерстное реестровое стадо. А если дело дойдет до противостояния с общественным коренным казачеством, у меня нет ни какого сомнения, что все эти реестровые просто разбегутся, без поддержки карательных органов, реестровые просто недееспособны.  Сегодня СВО показало, кто есть кто и на что способен. СВО показало реальную численность реестрового казачества, так как для статистики реестровые атаманы обратились за помощью к военкоматам, что бы отправлять под флагом казачества добровольцев.

Опять хочу процитировать экс-атамана Громова – «Что касается отношения казачества и современной власти… Знаете, есть много  казачьих организаций, которые оппозиционны к нынешнему правительству, и Президенту и в первую очередь из за их отношения к общественным казачьим организациям.  Но я всегда говорил, что наше дело — служить Родине на границе, в армии, но никогда не противостоять народу. Т.е. не участвовать в разгонах митингов, демонстраций и т.д. Я радикально против всего этого. Пусть этим занимается полиция.

А что мы сегодня наблюдаем, что именуемые себя личности казаками совместно с полицией разгоняют нагайками народные выступления и тем самым навеки опозорить славное геройское казачье имя, противопоставив казачество всем народам России. Вот именно здесь и кроется кровавое противостояние реестрового и общественного казачества, этого и добивается пятая колонна либералов, чтобы стравить и разъединить единственно верное России и Православию российское казачество. Да внутренняя ситуация очень сложная. Сегодня общественному казачеству России необходимо созвать свой Форум или съезд всех общественных казачьих войск России отбросив в сторону свои мелкие амбиции и разногласия, понимая что на кану стоит судьба России и ее народа, и важнее их нет ни чего на свете и выработать там свою стратегию по спасению России в этот сложный для нее период, возможно пригласить на нее и низовое реестровое казачество, поверившее и обманутое своими предводителями. Нужно создать схему объединения всего Российского казачества, а не противопоставлять их друг другу, должны сделать мы общественное казачество России. И такое предложение существует, на каких условиях это можно будет сделать.

Валерий Зотов